Испанка ударила по тормозам, хотела крикнуть, что отвезет его в больницу, что ему нельзя терять сознание, хотела, чтобы он сказал ей… Но когда справилась наконец с обмякшим телом, когда вернула Травника на сиденье, увидела — поздно.
— Это было давно. — Глоток пива, короткая пауза, и к Сан Санычу вернулось веселое настроение. — Так что у нас не только богатая коллекция, но и с хорошей родословной. Честная.
— Тем, чем должен заниматься по ночам приличный мужчина. — Проказа вызывающе посмотрела на здоровяка. — Трахается.
Гончар ревел, как зверь, брызгал слюной, захлебывался злобой. Он уже понял, что стеклянный «Руссо-Балт» — истинный шедевр. Раритет. Исполнившаяся мечта, способная пережить само Время. Что ему призраки? Что ему пули? Гончар понял. Но не смирился.
— Вы вторгаетесь в души людей. Почему не нашли Золотую Бабу через ее жрецов?
— Я не совсем правильно выразился. Меня интересуют не трения господина Гусейна с людьми… — быстрый взгляд на Розгина, — с людьми его уровня. Эти противостояния станут предметом отдельного разбирательства. — Адвокат остался невозмутим. — Меня интересует другое. Не говорил ли господин Гусейн, что его кто-нибудь преследует? Не получал ли он странные письма? Или угрозы по телефону? Возможно, речь идет о мести… — Краем глаза Федор заметил, что Лала едва заметно вздрогнула. — Или о какой-нибудь застарелой вражде, не имеющей отношения к бизнесу? Такими вещами он, например, мог поделиться с женой.