– Очень неудобно и отнимет лишнее время, – ответила вампирша, неторопливо спускаясь вниз.
– Дозор-то мертв, – кивнул я. – А вот Двуединый уже дважды пытался убить мою дочь.
– Нет. Кроме вампирской легенды о Двуедином из книжки Ороша.
Я сказал это – и сам похолодел. Представил, как что-то безжалостное, непреклонное, непреодолимое стирает меня, мою личность. Или – хуже того – оставляет ее где-то на дне души биться и орать в бессильном ужасе…
– Я не буду, если можно, – сказал я. – Мне теперь надо беречь здоровье. Здоровье человека – самая большая его ценность.
– Мертвый, – согласился Петр. – А только мертвое – вечно. Живое обречено становиться мертвым, живое – только корм для вечности. Мы – вечны.