– Как мы, – кивнула ведьма. – Ей придется жить под личиной, и если ее возлюбленные будут Иными – они будут знать, что целуют не юную деву, а ссохшуюся старуху. Все верно. Такова цена. Но мы, кажется, хотели спасти мир?
– Арина, – кивнул я. – Да, это так. Я засадил вашу Прабабушку в Саркофаг Времен. В свое оправдание могу лишь сказать, что собирался коротать вечность с ней.
– Очень неудобно и отнимет лишнее время, – ответила вампирша, неторопливо спускаясь вниз.
– Дозор-то мертв, – кивнул я. – А вот Двуединый уже дважды пытался убить мою дочь.
– Нет. Кроме вампирской легенды о Двуедином из книжки Ороша.
Я сказал это – и сам похолодел. Представил, как что-то безжалостное, непреклонное, непреодолимое стирает меня, мою личность. Или – хуже того – оставляет ее где-то на дне души биться и орать в бессильном ужасе…