Вновь заскрежетав в ответ, паук дернулся, в его глазницах закрутился медленный светящийся водоворот. Некромант издал продолжительный вздох, его плечи распрямлялись с каждым мигом, серая кожа лица с темными прожилками разложения менялась на глазах, наливаясь розовым. Несколько костей внутри тела Тариса с хрустом встали на свое место, на пальцах рук начали светлеть почерневшие ногти, на висках закучерявились светлые волоски.
- Проснитесь, дети мои, проснитесь, малыши, – с тихим смешком произнес Тарис. – Папочка вернулся. Папочка ждет вас.
- Господин Корис! – ко мне подбежал один из стражей. – Случилось что?
Правда, я немного соврал – у гномов ящики все же отличаются. Материалом. У нас ящики деревянные. У гномов – каменные. Кто бы сомневался. Когда я ничтоже сумняшеся предложил сколотить ящики из дерева, гномы на меня смотрели с недоумением и жалостью одновременно. Так смотрят на внезапно что-то вякнувшего местного дурачка. Вроде и привыкли к его непроходимой глупости, но все одно нет-нет да удивит.
Проходя через пещеру, где заблаговременно предупрежденные люди и гномы освободили для меня свободный проход, я поинтересовался у Нилиены, как дела наших раненых, и получил успокаивающий ответ – за прошедшие сутки ухудшения не было. Стефий день и ночь с ними, молится и поит раненых лекарственным отваром. Единственная отрадная новость помимо установленной плиты – смертей не случилось. Значит, хотя бы сегодня мне не услышать горестного плача женщин, провожающих в последний путь своих близких. Уже что-то… но не стоит забывать, что рядом с Подковой обосновался враг, что непременно нападет, вот только знать бы, когда именно…
- Лишнее, – поморщился я, проводя ладонью по оттаявшей щеке.