- Он знал, – не сдержался и перебил меня охотник. – Мы его как увидали, так и говорим: «Господин наш приболел чуток». А он нам в ответ: «То не болезнь, то тьма кромешная. Ведаю я, не тужьтесь во лжи». Так вот и поговорили… Откуда только он прознал? Может, Стефий и раньше птичек почтовых привечал?
- Мое тело слабо, но дух силен! Я верно служил тебе! И каждый день обращал лицо к святыне, где возлежал ты!
- Тоже верно. Черный сгарх – это страшно. Итак! Как нам это сделать? Лобовая атака отпадает – я не желаю вести людей под проливным ливнем из отравленных стрел. Что скажете?
В свое время отец Флатис и Рикара называл язычником, выходцем из каких-то дремучих лесов, где священников до сих пор называют друидами. А ведь священников ни за что не станут называть друидами… это какой-то пережиток прошлого, когда жители лесов возносили молитвы кому-то, но уж точно не Создателю Милостивому.
У шурдов вырвался панический вой, когда заснеженные кусты будто взорвались и из-за них выбрался кошмарный костяной паук огромных размеров. Киртрассы… любимые детки нашли своего отца, явились на его призыв.
Пробегающий мимо «свежий» костяной паук внезапно остановился и круто развернулся в мою сторону. Я не шевельнулся – шурды еще не обратили внимания на поведение паука и продолжали шагать, все дальше заходя в западню. Я молча смотрел в пылающие глазницы черепа – еще свежего, с обрывками плоти и потеками почерневшей крови. Возможно, он принадлежал тому самому Тибериану, боевому магу и правителю островного поселения.