К ним подошли трое с автоматами, закутанные в плащ-накидки. Мелькнул острый режущий свет фонарика.
Тот кивнул и взглядом указал на мать. Отошли в сторону.
Серега Малик уже тащил за лямки бронежилета раненого, а Артем-Одессит с колена прикрывал его короткими очередями. Новиков, не мешкая, подхватил пострадавшего за ремни амуниции, вдвоем тащить получалось гораздо быстрее.
Из проволоки и марли соорудили некое подобие маски Эсмарха, чтобы предотвратить ожог слизистых оболочек эфиром. Для этой же цели нос и пространство вокруг рта смазали вазелином. Под марлевую маску установили трубку кислородного прибора. Баллон советского аппарата, который был едва ли не старше самого медицинского «уазика», был рассчитан всего на пятнадцать минут работы для взрослого человека. Для ребенка, соответственно, полчаса максимум. За это время нужно было найти причину полостного кровотечения и устранить ее. Иначе…
Два медицинских джипа медленно подкатили к блокпосту, позади ехал грузовой «КамАЗ». Завалы из бетонных блоков, мешков с песком и автомобильных покрышек за очень короткое время стали такой же неотъемлемой деталью ландшафта Донецкого края, как и знаменитые терриконы.