– Понял, сейчас! Хорошо! Отлично! Аэродром Майский захвачен нашими десантниками. Ребята окапываются, а им на подмогу из аэропорта Днепропетровск уже идет бронетехника. В самом аэропорту уже приземлилась дюжина «Ил-76МФ», – прокомментировал он.
– Здорово, чертяка! Вижу, ты времени зря не терял, Костя, вон – сразу двумя дамами обзавелся! – Юрий Гаврилович Авраимов сграбастал молодого и порядком осунувшегося военврача в медвежьи объятия.
Сельская больница Косте понравилась: одноэтажное крепкое здание с большим подвалом строили добротно, наверное, еще пленные немцы после Великой Отечественной войны. И до позиций было недалеко. Здесь он и намеревался разместиться. Поговорил с главврачом, им оказался пожилой, но крепкий мужчина. В кабинете Ивана Николаевича Седова на стене висела шашка в черных лаковых ножнах.
Так что отправился младший сержант Константин Новиков потрошить трупы белыми ночами и зубрить латынь с биохимией.
Лицо командира блокпоста посветлело, он махнул рукой бойцу, баюкающему «калашников» с «подствольником». Тот поднял полосатый шлагбаум, снятый, по-видимому, с какого-то железнодорожного переезда. Кстати, шлагбаум был автоматическим, а в нескольких местах старший лейтенант Новиков приметил видеокамеры скрытого наблюдения. Донецкие повстанцы оказались не так просты, как о них говорила западная и в особенности «самая правдивая» украинская пресса.