– Наши разведчики сообщают, под Славянск перебрасывают карательный спецбатальон «Азов».
Олег Щербина проверил подачу кислорода в маске, покрутил головой, проверяя, как сидит летный шлем, и захлопнул фонарь кабины. Офицер старта дважды мигнул фонариком – приготовиться.
В то злополучное утро два бронетранспортера и три БМП-2 донецких ополченцев атаковали блокпост украинской армии и «Нацгвардии». Последняя надежда была на украинскую авиацию, капитан Мамалага лично вызвал пару «Крокодилов» огневой поддержки с аэродрома под Харьковом.
Артем-Одессит настороженно смотрел по сторонам, готовый мгновенно открыть огонь из «Печенега» на турели. У него руки чесались – влупить длинной очередью по «желто-блакитным». Артем действительно был родом из города каштанов и Кости-моряка, который привозил «шаланды, полные кефали». После страшных событий 2 мая 2014 года, когда боевики «Правого сектора» сожгли живьем пророссийских активистов, Артем уехал в Севастополь и вступил в ряды Народного ополчения. Боец он был весьма опытный: отслужил срочную в бригаде украинского спецназа в городке Болград, что в Одесской области. И вот он здесь. Его распределили в госпиталь, хотя Артем стремился попасть в части спецназначения. Но ведь и с приказом не поспоришь. И Одессит исполнял свои новые обязанности стрелка-санитара четко и беспрекословно, как в спецназе. Но сейчас боевые рефлексы и навыки бывшего украинского спецназовца, подпитанные благородной яростью, казалось, были готовы взять верх над здравым смыслом.
На самом же деле это были обычные люди, добровольцы из соседних домов. Поначалу приходили со своим снаряжением, своими же охотничьими ружьями. Сердобольные домохозяйки несли еду и варили обеды. Врачи-добровольцы организовывали медико-санитарную службу и оказывали помощь.
– Раненых мы не бросим, – тихо сказала Ира Митько.