В этой, вновь формируемой, части оказались самые разные люди: одни хотели получить звездочку на погон, другие – врачебный опыт, третьи старались всем доказать, что правы только они, четвертые и вовсе рассчитывали нажиться на «гуманитарке». Как говорится – «кому война, а кому – мать родна»! Впрочем, так было всегда, ибо человек за всю свою историю изменился мало. Разве что хвост отпал. Да и то – не у всех.
– Мені все одно, скільки у вас поранених! Я затримую усіх і беру у заручники. Троє моїх хлопців попали у полон до «колорадів», і я хочу їх обміняти на вас!
Черный Майдан – цена разгула национализма и откровенного бандеровского фашизма в «свободной Украине». Более двадцати лет молодое поколение украинцев училось ненавидеть русских. Отбросим прочь все политические обстоятельства, и что останется? Если двадцать лет насаждается ненависть к русским, то рано или поздно каратели перейдут от слов к делу! Будут убивать русских. И всех, кто им сочувствует.
Тринадцать километров до Райгородка преодолели одним махом. Бой бушевал по всему поселку. На южной околице колонну с подкреплением встретили бойцы ополчения ДНР. Новоприбывшие солдаты стали спешиваться, рассредотачиваться, прячась за уцелевшими домами.
Уроженец небольшого городка Горловка на Донбассе, он считал себя истинным патриотом Украины. Не доверяя лозунгам, Виталий Мамалага сам решил дойти до сути: получив одно высшее образование, он не остановился на достигнутом и поступил на исторический факультет Донецкого национального университета. В архивных документах он находил доказательства величия своей страны, той, которую он знал после 1991 года.
Старший лейтенант Новиков забрался внутрь и уселся в кресло сбоку возле носилок. Изнутри вдоль бортов салона были наварены стальные листы – еще одна защита от обстрела. Между креслом и лежаком лежала сложенной пара армейских брезентовых носилок еще советского образца. Русскому военврачу, привыкшему к более просторному салону бронированного медицинского джипа, было ужасно неудобно в тесном пространстве «уазика-таблетки».