От мяты першило в горле. Но по мышцам, по телу расползалось удивительное тепло.
— Знаю. — Себастьян откинулся на спинку кресла, к слову, казенного, неудобного. Спиной сквозь тонкую ткань мундира — крой-то установленный, но сукно шерстяное тонкое, да и портной собственный, княжий, доверием обласканный, — чувствовал и изгиб дерева, и твердые шляпки гвоздей.
— Кого? — почти дружелюбным тоном поинтересовался офицер.
…что закрыть бы его, а лучше и вовсе упразднить, поскольку смысла в конкурсе Себастьян не усматривал.
Хольм и агентка, способная разум наново перекроить… конкурс этот и колдовка, Богуславе приворот на крови продавшая…
— А Грель? — Модеста Архиповна облизала рафинад, с которого в блюдце падали темные капли. — Мы ж его послать собирались… ты сама предлагала. Он себе и штаны купил новые, со штрипками.