Сам он, дослужившийся до старшего писаря, и не помышлял о работе иной. Он жил бумагами и младшим, поздним сыном, так похожим на дорогую Лизаньку. Оттого, глядя на него, и улыбался скупо, сдержанно. И не вязалась эта улыбка с серым цивильным платьем.
— Хороший? — перебила матушку Малгожата. — Да он же урод, каких поискать!
— Не бойся, — сказал Аврелий Яковлевич, распростирая руку над платком. — Не бойся…
Девушка шла, глядя перед собой, словно не замечая ни птиц, ни цветов…
С ведьмаком, о котором слухи ходили самые разнообразные, но все, как один, свойства дурного, напрочь отбивающего охоту связываться с Аврелием Яковлевичем, Гавел сталкивался.
— На самом деле — обыкновенная история о… дурочке и бравом офицере… и тебе действительно интересно?