Она шла осторожно, покачиваясь и как-то слишком уж высоко задирая подол зеленого платья.
— Думай, — сказала она. — Да не задумывайся. Мы небось в женихах не застоимся.
— …кто виноградинкой подавился… еще один вдруг в ванне утоп. Великое несчастье было. — Евстафий Елисеевич говорил о том серьезно, без тени улыбки. — На три дня траур объявили. Не вспомнили, что утопший дурно о князе отзывался да подзуживал к смуте… жаль… много денег на него ушло.
— И ладно, — как-то легко смирился Аполлон, но счел нужным пояснить: — Ты ж старая.
— Дуся! — Этот голос, к сожалению, не примерещился. — Дуся, я тебя нашел!
— Имеется. — Матеуш не стал отрицать очевидного. — Увы, моя дорогая Тиана…