— Ах, панночка Евдокия, — он кинулся к ней, снимая шляпу, кланяясь низко, оною шляпой едва ли не щебень с дорожки сгребая, — позвольте сказать, что вы сегодня просто прелесть до чего хорошенькая!
Показалось? Евдокия носом потянула, убеждаясь, что нет, не примерещилась ей… не шерстью, правда, но собачатиной слегка несет, не сказать, чтобы неприятно вовсе, но… неожиданно.
И что заперта была, и… нарочно взяла конфеты? Но почему не тронула? Или же не врет и вправду заходила… за зеркальцем? Помилуйте, вокруг зеркал больше, чем людей…
— Ты же поэт. — Евдокия подвинулась ближе, и маневр этот не остался незамеченным.
…а отчет полугодовой, с шахт полученный, Евдокии не нравился, чуяла — подворовывают: уж больно аккуратными, правильными были числа…
— Вынуждена вас покинуть. — Агнешка встала. Уйдет, конечно, но ненадолго… и небось камеристку оставит присматривать… и служанок.