— Да вроде аккуратно стрелял. — Кирилл, положивший цевьё «Вала» на сгиб левого локтя виновато пожал плечами. — Видишь, сколько крови натекло, видно крупный сосуд зацепил, он от кровопотери и того. А этот, наверное, от болевого шока… А остальных знаешь?
Стол в углу предназначался, чтобы размножать пресловутые «синьки», о которых Кирилл только слышал, хотя видеть не доводилось.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Новиков. — Можете быть свободны, товарищ.
— Извините, — подошедший к столику, за которым сидели Кирилл и девушки, мужчина говорил по-русски чисто, но с первого же слова чувствовалось, что этот язык ему — не родной. — Я желал бы пригласить одну из ваших совершенно очаровательных спутниц на танец. Хотя бы один вальс. Если вы, разумеется, будете не против.
— Я тоже хочу к Кириллу, а Васька — плохой, меня не берет. А Кирилл — хороший, он меня на гитаре учил играть и как по носу всяким дуракам давать…
Работал с бойцами невысокий крепыш лет тридцати, в выцветшей гимнастёрке без ремня и головного убора. Новиков посмотрел минут пятнадцать, как десантники валяли друг друга на засыпанной опилками яме, и, удовлетворённо кивнув, пошёл дальше.