– Где же твои козлоногие друзья? – хмуро осведомился Эгмонт.
А потом ее взор подернулся алым, и из этого облака внезапно проступила фигура священника – истерзанного, с изрезанным лицом, с торчащими кольями в мякоти рук и ног, теми самыми кольями, которыми Тави прибивала труп к земле, готовясь заняться некромантией.
Быстро посдирав иконы со стен и устроив из них костер, гномы ушли, оставив на полу изрубленные тела хумансов.
Длинная живая цепь ползла и ползла унылой чередой; в этом монотонном движении было нечто завораживающее. Агата невольно подалась вперед, пытаясь рассмотреть подробности.
Сидри шагал и дивился. Быть может, сумей он раньше отыскать вход в эту галерею, им бы не пришлось пробиваться вниз силой, с такими трудами и потерями. Но.., тогда тайна стала бы известна и его спутникам. Быть может, он, Сидри, еще мог бы положиться на слово Вольного – но вот Каменный Престол не положился бы никогда. Тем более они никогда бы не потерпели проникновения в тайну Алмазного Меча девушки-волшебницы. Дитя человеческой расы не смеет касаться гномьих святынь. А то она.., с ее-то проницательностью.., могла и догадаться кое о чем. Например – хотя бы приблизительно! – о том, что есть Драгнир и на что способна заключенная в нем мощь.