– Ты о чем? Я ведь как-то говорил, что они уже давно ничем не отличались от людей внешне.
Тишина, запах воска, лука, отсыревших тряпок. Напротив находилась лестница на второй этаж. Направо от нее – три оставшиеся комнаты первого этажа. Все двери закрыты. Налево – предбанник, переход к маяку.
Они сидели, вслушиваясь в непокорный грохот разгулявшегося моря. По небу ползли тяжелые облака, закрывающие луну и звезды.
– Я как раз дозрел до них, – резонно возразил тот.
– Если только мы не найдем лекарства, – закончила она, не желая говорить то, что сперва хотела: «Если только шаутт действительно решит тебе помочь».
– Как будто по вам станет кто-то рыдать, – проворчала та, опуская на землю собаку, которая со звонким лаем забегала по кругу, радуясь свободе. – Я сказать пришла. Спасибо, что остановили моего дурака. Он частенько сперва делает, потом думает… Куда вы теперь?