Лавиани нашла сухой угол, сняла мокрую одежду, выжала ее. Огонь разжигать не стала, не желая привлекать внимание. Села поджав ноги и закрыла глаза, пытаясь разобраться в своих чувствах.
– Хочу убраться из этого паршивого местечка.
– Я зашел сюда, чтобы попрощаться с вами. Корабль уходит не послезавтра, а через час.
Говорят, лет пятьсот назад в Дикоградье Рубежа существовала варварская забава. Преступника бросали в яму к плененному шаутту, на потеху зрителям. Все закончилось в один день, когда во время такого веселья в лагерь пришли другие демоны. Люди в первую минуту даже не поняли, что забава обернулась смертью. А когда поняли, стало уже слишком поздно.
Когда он дошел, когда обе его ноги коснулись шершавого, теплого камня Западной башни, восторженный рев тысяч глоток на несколько мгновений заглушил разочарованный рокот Брюллендефоссена.
Шерон стояла не двигаясь и полной грудью вдыхала свежий осенний, горький от соли воздух. Сейчас она не чувствовала тревоги, страха, голода и усталости после целого дня пути. Забыла о Найли, о погибших в Нимаде, о Йозефе, который полагается на нее, и о городе, который надеется на ее возвращение. Городе, которому она так нужна. Указывающая путь отринула сомнения, страх, страсть, ненависть и любовь.