Сойка ощутил странную, нарастающую резь в животе, огненную боль, точно где-то внизу к нему прижали раскаленные угли. Чавкающий, противный звук принес внезапное облегчение. Что-то упало на землю, а затем он понял, что не чувствует ног, и рухнул прямо на собственные потроха, вывалившиеся из рассеченного живота.
– Ты ничего не слышала? Словно бы стекло где-то разбилось?
– Как же. У нас нет особого выбора. А ты вольна в любой момент повернуть назад. И ничего не потеряешь. Однако все же рискуешь, полагаясь на слово шаутта.
В переходе между домом и маяком хранили лук. Вязанки бледных проросших луковиц висели в прикрепленных к потолку мелкоячеистых рыбацких сетях, источая вокруг себя неприятный, застарелый запах и распространяя его по всему дому. Шерон постаралась миновать это место как можно быстрее.
Переулками они вышли в другой квартал, обойдя стрелка стороной. В этой части города строения сохранились куда лучше.
– Поверьте, милорд. Цена вас полностью удовлетворит, и вы не пожалеете.