Тони поморщился. Большая часть денег, на которые он купил акции, принадлежала именно дону Марко. Собственных средств Тони там было всего восемьдесят долларов. Дело в том, что эти идиоты из Германо-американского общества промышленности и судостроения ограничили максимальный размер единовременных инвестиций под маркой того, что не желают давать «зарабатывать на новой, прогрессивной форме инвестиций денежным мешкам», которые «и так всё это время обкрадывали простой народ». Так что серьезным людям, желающим вложить в эту компанию серьезные деньги, приходилось изворачиваться. И потому дон Марко, земляк Тони, попросил посодействовать ему в этом вопросе. Ну а для Тони помочь дону Марко было только в радость. Он давно хотел стать для дона Марко «своим». Дон был очень уважаемым человеком в итальянской диаспоре Нью-Йорка, и к нему частенько обращались за тем, чтобы рассудить какие-нибудь дела, не привлекая продажных местных полицейских и судей. А то простому человеку подать заявление в местный суд почти равнозначно разорению. Да и справедливости там не дождешься. Особенно если будешь судиться против ирландцев, которых здесь как собак нерезаных, и большинство — именно в полиции.