Иванов козырнул и побежал по окопу к своему отделению, а старлей начал доводить до остальных порядок отхода.
Высоколобые умники подвели базу даже под мою ныне пропавшую повышенную регенерацию. Причем вроде все логично. Во всяком случае, я сам найти противоречий не смог и принял их версию на веру. Они считали, что все дело было в новом теле. Мол, у детей восстановление идет гораздо быстрее, чем у взрослых. А у пришельца тело было даже не младенческим, а соответствовало зародышу, в результате чего и наблюдалась ураганная регенерация. В их теорию ложилось даже то, что она постепенно сходила на нет и через девять месяцев исчезла совсем.
— Вы мимо шли или прямо ко мне направлялись?
— Ну вас на фиг! Хотите арестовывать, приходите в восемь утра, как и положено по правилам общежития. Милости прошу. А сейчас идите в жопу. Я спать хочу. Если опять тарабанить будете, стрелять начну сразу. В общем, до завтра, буратины!
Этот Бляхин являлся точной копией той части наших эмигрантов, которые либо перед самым развалом СССР, либо после него рванули за бугор. Народу тогда уехало довольно много, только в основном они были нормальными, работящими людьми, которые на новом месте стали строить свою новую жизнь. Но среди нормальных иногда попадались такие… Учителя и спасители, блин! Посчитав себя «настоящими иностранцами», они преисполнились собственной значимостью и моментально издалека принялись учить свой бывший народ уму-разуму. Выступали и по радио, и на телевидении, рассказывая, как надо жить людям в России. Печатали труды на ту же тему. А с появлением Интернета от подобных советчиков просто спасу не стало.
Но секунда прошла, я уже шлепнулся под ноги Шаху, только фриц так и не выстрелил. При этом морда у него из торжествующей стала вытянутой и недоуменной. В этот момент коротко прогрохотал автомат Шарафутдинова, и здоровяк, выронив оружие, как сидел, так и откинулся назад, глухо ударившись затылком о бетонный пол. Живые так не падают, поэтому можно считать, что с моим обидчиком покончено.