— Это вы меня извините. Все-таки даже моя фотографическая память может давать сбои. До свидания!
Отцепив Колычева от ремней, силой усадил на стул. Потом, достав из ящика флягу, набулькал командиру в стакан.
— Ты пока вспоминай, что тебе известно про «ось мира».
Я только успел согласиться с этим предположением, как к нам присоединился Шарафутдинов, который был ошарашен не меньше меня. Так как Шах желал поделиться своими восторгами с изобретателем, я ему мешать не стал, а взял автомат и опять вышел на рубеж стрельбы.
А потом, после доклада, Гусев мне вставил здоровенный пистон за оставленные мины, но общее поведение и решение по детям одобрил полностью. Да у меня в этом сомнений и не было. Когда же начальство остыло, я поинтересовался, что произошло за время нашего отсутствия: дали премию, открыли второй фронт, взяли Берлин? Вот тут Серый меня и огорошил известием про Берию. М-да… Настроение шутить сразу пропало…
— Время, время! Оно нас сейчас сильно поджимает. Хотя… — Махнув рукой, я подозвал Марата и приказал: — Вызывай машину. Пусть она ждет на старой дороге возле ответвления на Криницу. Если мы его сейчас в себя не приведем, то к докторам везти всяко-разно придется.