— Вот здесь на взрослых, а здесь на детей документы.
Пока рысили по темному, хоть глаз выколи, лесу, я все думал, что идея уйти за будущее кольцо оцепления все равно кажется правильной. Да что тут «кажется»! Четыре дня наблюдения за районом вокруг хутора Кшиштофа Ломзицкого еще больше утвердили меня в этой мысли. Ведь вначале планировалось нас и остальные террор-группы задействовать в наиболее непроходимых районах, которых в этой части Полесья было выше крыши. Остальную местность должен был контролировать скрытно выдвинувшийся в час «Х» кавполк с двумя усиленными пулеметными эскадронами. Их задачей являлось: пройдя вне дорог, чтобы исключить возможность встречи с наблюдателями АКовцев, оцепить возможные пути отхода поляков в районе 3—5 километров от аэродрома.
Командир ответил таким спокойным голосом, что стало понятно — можно даже не трепыхаться. Результаты операции по захвату ряженой подлодки до меня действительно доведут: в строго необходимых для дальнейшей работы объемах. То есть скорее всего — никак. Этим делом теперь занимаются совершенно другие люди, а мы после четырех дней перекрестных допросов и составления целой кучи рапортов опять сидели у себя на базе.
— Память у тебя, Серега, девичья до безобразия! Не Березинского, а Березовского! Березовского, маму его так!
И влепив смачного пинка летчику, вогнал его в толпу.
— Тебе мои предположения не понравятся. Да и никому бы не понравились.