…Он обернулся в последний миг – да так и замер, пораженный до самой глубины души. Башня, несокрушимая башня волшебников Радуги, медленно оседала, проваливаясь вглубь, словно сама земля разъялась под ее фундаментом. По стенам бежали трещины; часть с грохотом обвалилась, открывая внутренности – перекрытия, лестницы, балки, из накренившегося, словно корабль в бурю, зданий начали выскакивать фигурки людей. Из-под подошвы башни взлетали вверх огненные струйки, словно строение тонуло в полыхающей жидкости.
И она не видела, как из-под камней с трудом выбралась невысокая тонкая фигурка, вся окровавленная и безволосая. На ощутимый толчок Силы Агата просто не отреагировала – Иммельсторн поглотил все ее внимание, все, без остатка, Израненная, оскальпированная девушка, в которой Агата не без удивления узнала бы Сильвию, пошатываясь, спустилась по обломкам башни. Спотыкаясь на каждом шагу, она доплелась до обугленных останков того, кто при жизни прозывался Хозяином Ливня. Брезгливо морщась, пошевелила прах носком сапога. И, нагнувшись, с усилием подняла исполинский, чуть ли не выше ее самой, черный меч. Застонав, попыталась взвалить оружие на плечо – но лишь всхлипнула от боли и чуть не растянулась на камнях. Невольно она согнулась, залитое кровью лицо оказалось совсем-совсем низко над останками.
– Вас было несколько – несколько таких.., групп, я имею в виду. Судьба свела вас. Это тоже неспроста.
– Я думаю, тебе нет нужды проситься на войну со мной. Райна, – медленно сказала волшебница. – Потому что война, боюсь, скоро сама придет сюда.
Служили вместе жрец Хладного Пламени и епископ, слуга Спасителя. Храм был набит битком, народ едва не сидел друг у друга на головах, и, стоило мне появиться в нефе, как мало что не все головы тотчас повернулись ко мне.