Я пожал плечами — у полковника опыта больше, может он и прав. Хотя для меня вариант размена жизненных принципов на тривиальное бабло звучит диковато.
Затем плановая ротация — один штандарт сменялся другим, в довольно узкий сектор действенного огня вползали свежие ряды противников.
Улыбнувшись, отхлебнул горячего чаю из любимой кружки. Однако знатно я надорвался, уводя в срыв строптивую внучку Кремня. Суровая и жестоко обломанная жизнью девчушка, совсем не верящая в сказки…
— Минус два миллиона… Притом что в казне едва ли наберется девятьсот штук. И какой же я атаман без золотого запасу?
Инстинкт выживания боролся с чувством долга. Василиск временами останавливался, стряхивал с себя очередную порцию преследователей — отправляя их к пращурам либо разгоняя по углам. А затем вновь поворачивался на восток, и все замедляясь, брел к своему Королю.
Отвлекшись от мыслей, я посмотрел на стройные шеренги воинов. Бойцы молчали, переваривая открывшиеся перспективы, пытаясь понять — улыбаться им, или плакать.