В ответ девица лишь ласково мурлыкнула, многообещающе стрельнула глазами, закинула воинскую сбрую на плечо и резко развернувшись зашагала ко входу в донжон. Бархатные булочки упругих ягодиц игриво помахивали влево-вправо, аура счастливой и влюбленной женщины расползалась во все стороны.
Войска второй очереди сжимались в тугую пружину, ожидая команды и пропуская перед собой поскрипывающую осадную машинерию и немногочисленные телеги с боекомплектом.
— Вы не понимаете! Одно дело долг службы, другое — кровная месть семьи!
По каменному наждаку дороги на коленях полз человек. Его руки царапали собственное лицо и молитвенно тянулись по направлению к Первохраму. В Друмире невозможно причинить себе урон, но ему БЕСКОНЕЧНО хотелось страдать, истязать свое тело, дабы показать истовую силу веры и готовность пойти на что угодно ради призрачного шанса на чудо.
Как человек, часто общающийся с небожителями, ответственно заявляю — злить персон такого уровня чревато для здоровья. Я не бог, но все же, все же…
Вначале шла купированная нарезка с камер оперативного наблюдения. Перед каждым эпизодом стоп-кадр, зум на лицо вражеского агента, пара строк из личного досье. Завербован или служил там-то, пакостил здесь и здесь, заочный приговор Высшего Суда Справедливости — ликвидация.