Мориц и бровью не повел, только глянул на меня сверху вниз с неприкрытым удивлением.
— В сторону, уважаемый, — попросил я, распахнул дверь и переступил через порог с револьвером в руке.
— У мамы одной из этих девушек больное сердце, — укорил я газетчика, — мне бы не хотелось, чтобы ее преждевременная кончина оказалась на моей совести.
— Дайте мне минутку, — и откинул брезент.
Я достал сигарету, вспомнил, где нахожусь, и спрятал ее обратно. Развернулся к стоявшему в дверях Бригу и мрачно уставился на него.
— Вам понадобится, — сообщил он и спокойно скрылся внутри.