– США стремятся к мировому господству, и им плевать на наши беды. Чем сильнее будет бушевать пламя новой Мировой войны, тем для них лучше, ибо в ней будут друг друга убивать их конкуренты по гегемонии на планете. Для них есть только их интересы. А все остальные? Чем меньше их будет, тем лучше. Хорошо хоть пока концепцию «золотого миллиарда» не приняли.
– То есть, – прищурил глаза Сталин, – вы хотите сказать, что он не коммунист?
Ранним утром в понедельник восьмого апреля одна тысяча девятьсот тридцать шестого года Михаил Николаевич Тухачевский вышел во двор, где его ждал легковой автомобиль, положенный ему по должности. Наступил первый рабочий день маршала после вселения в него сознания Агаркова. Вчера ему звонили из наркомата, сообщали о радостном событии и провели небольшую очередную провокацию – предлагали прислать новенький ГАЗ-М1 , который только начали выпускать малыми партиями. Но Тухачевский решил не искушать судьбу и отказался, сославшись на то, что ему хватает и ГАЗ-А. Разумная умеренность в быту, стремящаяся к аскетизму, и работа в команде – вот те два ключевых ориентира, которых Михаил Николаевич решил придерживаться в дальнейшем. Слишком отчетливо в его голове стояли картинки судебных процессов второй половины тридцатых годов, когда при обыске у старшего командного состава армии находили приличное количество предметов роскоши и вещей, не вписывающихся в облик строителя коммунизма. Этот подход, конечно, не спасет в случае чего, но важным кирпичиком очень даже выступит. В конце концов, если вождь народов ходит в обычном френче и весьма умерен в быту, то его маршалу уж точно неуместно проявлять большую пышность.
– Конечно. Он передал товарищу Берзину целый список. Там и автотранспорт, и крупнокалиберные пулеметы, и боеприпасы, и топливо, и продовольствие, и обмундирование со снаряжением. Приличный перечень.
– Да. Консультации с нами привели бы к потере времени, которого было очень мало. Ситуацию с интервью нужно было обыгрывать быстро, на волне всеобщего внимания к успешному рейду Тухачевского по тылам франкистов. Основной задачей, которую ставили перед собой товарищи Берзин и Тухачевский, являлось расстроить оппозицию Коминтерну в среде коммунистов и социалистов всех мастей. Выбить почву из-под ног их единства и сорвать подготовку к провозглашению четвертого Интернационала, которую вел Троцкий. И они этого добились в полном объеме. По нашим сведениям, все европейские столицы кипят, как разозленные ульи, от бурных обсуждений. Даже в Берлине оказалось заметное оживление. Кроме того, удивительным побочным эффектом стало то, что в белоэмигрантской среде стали нарастать разговоры о том, что Россия возрождается и, дескать, их руки могут пригодиться на Родине.
– Да. Оно тоже вызвало у нас неподдельный интерес. Наши сотрудники под видом медицинских работников провели с товарищем Тухачевским общий осмотр и беседу, проверяющую состояние его памяти. В этом вопросе мы пользовались материалами личного дела. Проверка показала, что свое личное дело он знает прекрасно. – Сталин молча усмехнулся в усы. – По всем событиям вспоминал нередко даже часы и малозначительные подробности. Заподозрив утечку, мы решили воспользоваться помощью его друзей, ведь если он агент, то никак не мог знать какие-нибудь важные, но очень личные и неафишируемые подробности из жизни товарища Тухачевского. – Докладчик задумался на несколько секунд, переводя дыхание. – Но он их знал. Все. Что же касается медицинского осмотра, то из соображений секретности мы могли воспользоваться лишь описаниями особых примет товарища Тухачевского. Все они совпали. Но здесь нам сильно помог лечащий врач, который уже осматривал товарища Тухачевского год назад и не нашел никаких отличий. Естественно, с него взяли подписку о неразглашении.