– Сейчас нас не слушают, – со все той же шутливой улыбкой сказал Каганович.
– Еще в августе прошлого года. Но прошло столь аккуратно и тихо, что никто ничего не заподозрил. Даже наши агенты в Мадриде. Для отвода глаз правительство Советского Союза заключило с республиканцами договор, согласно которому оно будет им поставлять вооружение в обмен на ценное сырье. Так, например, с территории республики был вывезен весь вольфрам. Всего несколько десятков тонн, но все же. К счастью, его добыча находится в руках Франко, и продолжать высылать в СССР это ценное стратегически важное сырье республиканцы не могут. Вот, пользуясь этой суетой и неразберихой, золото и вывезли.
– Да. Вы правы. Мне пришлось очень серьезно переосмыслить свою жизненную и социальную позицию. Тяжелая болезнь, покушение, ранение – все это сказалось на моем характере и мышлении. Поэтому сейчас можно с полной уверенностью сказать, что я отношусь к последователям товарища Сталина.
– Хм… – сказал хозяин кабинета и задумчиво пыхнул трубкой. – А что полк Шмидта? Он готов к боевым действиям?
– Нет. Врачи запретили. Но есть у меня предчувствие, что его укрепляющаяся дружба с Чкаловым закончится полетами вопреки предписаниям.
Спустя пару минут, подождав, пока все вошли и расселись, Иосиф Виссарионович начал совещание.