– Перед лицом Богини-воительницы клянусь! – я подняла руку.
Досчитав до ста, я выпрямился и подошел к решетке. Гостьи не выглядели радостными. Под левым глазом «штангистки» лиловел синяк, Лавиния смотрела сумрачно. Я подумал и начал с нее.
– В каком контубернии у нас вакансия? – спросила, повернувшись к центуриону.
– Подозреваешь Октавию? – сощурилась трибун.
– Умыться! – сказал я. – И завтрак. Сыр, яйца, хлеб и разбавленное вино.
«Виталия поддалась и не прогадала! – подумала я. – Теперь у нее есть мужчина, который заботится о ней. Он ласкает ее и кормит из рук. А у меня никого нет».