Следующие несколько дней Ник учился ходить. Осторожно. По стеночке. Сначала шесть с половиной шагов до туалета. Потом двадцать четыре до процедурной. Не потому, что ему не могли сделать процедуры прямо в палате, нет, просто профессор велел двигаться… Затем сорок один по коридору, на лифте вниз на два этажа и еще девяносто шесть до столовой офицерского состава. А потом… потом он побежал. В спортзале, пристроенном к секции тренажеров.
Ваэрли сбросил соединение и только потом повернулся к произнесшему эти слова.
— Всем, — жестко ответил Ник. — Во-первых, у эскортника практически отсутствует трюм. Куда мы воткнем хотя бы один картографический комплекс? Повесим на внешнюю подвеску? И сколько мы в этом случае будем тащиться даже до Окраины? Ты смотрела, какие у него движки? Это же эскортник, у него и так скорость лишь чуть-чуть больше, чем у транспортов, а если еще подвесить комплекс… Да мы в первой же экспедиции потратим больше, чем заработаем!
Ник молчал. Отвечать было бессмысленно. Тем, кто обвинял его в том, чего он не совершал, не было никакого дела до установления истины. Они пребывали в абсолютной уверенности, что он виноват хотя бы самим фактом своего существования. И заставить их изменить это мнение было бы не под силу никому. Тем более что именно они контролировали ситуацию, а значит, именно их мнение и должно считаться единственно верным…
— Так я накладываю, — после чего повернулся и вышел из домика.