Тридцатая минута долбления впадины кальмародельфина ознаменовалась сразу целым роем событий. Во-первых – Прочность этого монстра выросла на 15 процентов, однако к творимому мной бесчинству это никак не относилось. Он восстанавливал что-то в другом месте. Во-вторых – у меня в мешке находилось двенадцать огромных кусков плоти кальмародельфина. Как только после очередного удара откалывался кусок, он тут же попадал мне в мешок, ибо это вещь интересная, подлежащая тщательному изучению. Вдруг из нее можно будет суп сварить? В-третьих – моя кирка уплыла в неизвестном направлении. Очередной удар киркой привел к тому, что углубление, созданное щупальцем кальмародельфина, с громким хлопком, похожим на выстрел пробки, вылетело наружу. Вылет был такой сильный, что застрявшую в пробке кирку вырвало у меня из рук и унесло в неизвестном направлении. И в-четвертых – из образовавшегося отверстия ко мне под купол хлынула вода…