Не дожидаясь ответа Максима, он полез в люк и прилёг там на ветки, поджав ноги. «Вот оно как, — подумал Максим. — Это не так просто, как я думал. — Он забеспокоился. — Лучевого удара Гай не получил, из поля мы выехали почти два часа назад… Он же всю жизнь живёт в этом поле… А может быть, ему это вредно — без поля? Вдруг он заболеет? Надо же, дрянь какая…» Он смотрел через люк на бледное лицо, и ему становилось всё страшнее. Наконец он не выдержал, спрыгнул в отсек, выключил двигатель, выволок Гая наружу и положил на траву у шоссе.
Зеф стоял в дверях. Первый раз в жизни Максим видел такого Зефа — испуганного, ошеломлённого, растерявшегося. «Прощай, Зеф», — сказал он про себя на всякий случай.
— Так, — сказал широкоплечий. — У вас бывают боли?
— Желаю вам выжить, — и вернулся к рычагам.
— Отставить! — скомандовал господин ротмистр, Гай охотно повиновался: удерживать этого коричневого зверя было всё равно что пытаться остановить танк, схватившись за гусеницу.