— Тянут его вверх, не дают долго сидеть внизу — прокомментировал шаман.
«Прибегу, из рыбки строганинку забабахаем. Старик ловко строганину делает, рыбная стружка из-под ножа выходит тоненькая, сама на языке тает. Объеденье. С травками, с ягодой, идёт за милую душу. Шаман ещё и с жиром её смешивает, но он всё с жиром мешает, европеец от такой диеты сдох бы давно, а ему такая пища в самый раз. Его предки столетиями так кормились.
Прихрамывающая Машка встретила их у границы стойбища, и пошла рядом с Ромой, касаясь плечом его правого бедра.
Похоже, Сильная Лапа казался ей идеалом доброты и мягкосердечия.
Пляшут в такт языки пламени в двух мирах, нет ответа на вопрос, мучающий старого шамана. Злые духи не умеют охотиться, хотя всегда готовы стащить добычу у зазевавшегося добытчика. Кто слышал о келе, который делится добычей с человеком? Не понять, кто живёт с тобой в соседней яранге — какой позор для шамана! Но не это главное для Каменного Медведя. Кто пришёл, он постарается разглядеть сам. Ему важно знать зачем? Перед взглядом камлающего Медведя расступаются языки пламени, и в глубине блестящей поверхности проступает ответ, который посылают ему предки. Высокие скулы, внимательные умные глаза под белыми бровями, короткий нос, седые усы и белые пряди бороды. Духи предков показали шаману его собственное лицо.