– Сергий Аникитович, а кто же корабли строить будет, нет у нас строителей таких!
– Не расскажу, не расскажу, спи себе, – пообещал я и ушел.
– С тобой, Фофанишка, никаких скоморохов не надо, всех переплюнешь, – и, повернувшись, ушел в дом.
Но когда я нарисовал поясной портрет воеводы, восторгу окружающих не было предела. А сам воевода, гордо поглядывая вокруг, велел повесить портрет в главном зале. Конечно, я слегка приукрасил Поликарпа Кузьмича, но в меру. И теперь он гордо взирал с портрета на приходящих к нему просителей.
Инструментарий я очистил вовремя, потому что раздался стук в ворота, и когда их открыли, увидели дьякона – огромного мужика в рясе с таким же огромным флюсом.
– Это что, Мефодьич, твой лекаришка, что ли? Ты бы еще ребенка сюда приволок.