– Массаракш-и-массаракш! Что ты ко мне пристал? Я же не знал, что ты не знаешь, что она дома! Я думал, ты меня разыгрываешь! И потом… о каких служебных тайнах мы тут говорили?
– Кто это мне подарил жизнь?! Жизнь моя! Принадлежит мне!
Максим представил себе, как неизвестный стоит между ними и поворачивает голову на голоса.
– Они придут сюда с миром, – сказал Мак, – или не придут вовсе.
– Потому что большинство в штабе надеется когда-нибудь захватить власть и использовать башни по-старому, но для других целей.
Мак молчал. Он крутил в пальцах драгоценный бокал с драгоценным вином и молчал. Прокурор ждал. Он не чувствовал своего тела. Ему казалось, что его здесь нет, что он висит где-то в небесной пустоте, смотрит вниз и видит мягко освещенный уютный уголок, молчащего Мака и рядом с ним в кресле – нечто мертвое, окоченевшее, безгласное и бездыханное…