– Розочка, а розочка… – И голос такой хитрый-хитрый. – А ты точно не врешь?
А «беда», как вскоре выяснилось, караулит под дверью ванной комнаты и отступать не собирается.
– Она, – помолчав, выдохнул парень. – Она подошла, спросила какую-то глупость, а я запал.
И опять пауза, а злость Дамира, кажется, даже сквозь экран сочится.
– А мы, Глеб Игоревич, причины для снисхождения знаем. – И, выдержав многозначительную паузу, пояснил: – Нас слишком мало, истреблять друг друга глупо, тем более глупо наказывать смертью за небольшую пирушку, которая вышла из-под контроля.
– Нет, – выпалила я и храбро зажмурилась.