И сели! Юлиан Иванович, покружив над неосвещенными пригородами, так и не определился, где посадочная полоса Комендантского аэродрома. Посему, проявив изрядный авантюризм и еще раз заставив нас всех поволноваться, приводнился. Ведь лед — это замерзшая вода? Вот мы на лед и сели, на невский, благо набережные и мосты сияли электрическим светом, а Нева гарантировала ровную поверхность. Перемахнув Троицкий мост, или, как он теперь назывался, мост Равенства, АИР-5 мягко коснулся лыжами снежного наста и Пионтковский, с шиком, прокатил нас под Литейным до Арсенальной набережной.