Целую неделю меня никто не беспокоил, кроме медсестры, всегда одной и той же, да врача. При этом все наше общение ограничивалось только темой моего здоровья. Медики наконец-таки разрешили мне потихоньку говорить, но на мои вопросы, выходящие за пределы их компетенции, попросту не отвечали. Ни на какие. Даже про жену с сыном промолчали.
Я, стараясь быть кратким, рассказал о командировке и ее итогах. Особое внимание обратил на необходимость отправки специалистов на 174-й завод для быстрейшего освоения 130-го в серии. Лаврентий Павлович отнесся к этой необходимости с пониманием и обещал отдать соответствующее распоряжение, которое не могло понравиться Лихачеву, лишавшемуся на время части подготовленных кадров, что ставило под угрозу выполнение плана.
— А ты как хотел? Отца твоего Петром звали? Так чего тогда удивляешься? Обычай такой.
— Да, это правда, — совсем упал духом директор, но встрепенулся и тут же спросил: — А разве где трубы освещают ночью?
— Почему я должен быть «против»? Я только «за»! При условии, что будет исключено параллельное решение задач и мы не будем наступать на одни и те же грабли в Москве и Ленинграде по отдельности.
— Я те посмотрю! Под монастырь нас всех подвести хочешь?! — Михалыч вышел из себя. — Домой ступай! И чтоб за винтовку, пока бумаги не выправишь, не брался!