– Он мертв, мастер, – заверил его Ваэлин.
Френтис посмотрел на него, как на идиота.
– Во-он!!! – рявкнула сестра Гильма. Меченый слетел с кровати, забился в угол и обиженно заскулил. К сестре пес всегда относился с опасливым почтением, возможно, оттого, что она его ничуть не боялась.
Ваэлин скрыл свое изумление. Со времени казни отца Норта почти не говорил о своей жизни вне ордена.
– То есть на самом деле он может направляться куда угодно, – сказал Баркус. – Им его нипочем не поймать.
– Свои сомнения. Хентес Мустор усомнился в своем боге. Не в его существовании, а в его решениях и намерениях. Я тогда не знала, что он убил своего отца, по всей видимости, по наущению своего бога. Возможно, чувство вины свело его с ума. Я ему так и сказала. Я сказала ему, что, если он думает, будто сумеет воспользоваться мной, чтобы убить вас, он воистину безумен. Я ему сказала, что вы его убьете на месте. Похоже, я ошибалась…