– А-а! – сказал Ваэлин. – Ну да, конечно.
Ваэлин кивнул, собрал со стола свое оружие и быстро распределил его по местам. Им владело острое желание уйти отсюда как можно скорее. Ему нужно было побыть одному и поразмыслить. Цена сделки с королем оказалась столь велика, что мысли совершенно спутались. Он шагал следом за Смоленом через множество коридоров, уставленных забытыми дарами, а в голове не переставая крутились последние слова короля: «Мои планы относительно тебя на этом не заканчиваются! Это только начало».
– Что она пытается залечить свое разбитое сердце добрыми делами, зная, что лишь так сумеет добиться вашего расположения? Хотя откуда ей знать, быть может, вас уже пять лет как нет в живых…
– В яремную вену. Так быстрее всего. Он, скорее всего, даже не почувствует удара.
– Скачи!!! – заорал Ваэлин, ухватил под уздцы коня Дентоса и потащил его за собой, пустив Плюя в галоп. Стрелы дождем посыпались на землю. Они спустились с холма и помчались к городу. Буря нагрянула прежде, чем они успели миновать треть расстояния. Песок хлестал по лицу и глазам облаком острых иголок. Конь Дентоса тут же вздыбился, Ваэлин упустил поводья, и всадник вместе с лошадью исчезли в клубящейся рыжей мгле. Ваэлин пытался окликнуть Дентоса, но рот мгновенно забило песком. Ничего не оставалось, как закрыть лицо и отчаянно цепляться за Плюя, вслепую пробивающегося сквозь бурю.
Мельденейский капитан был убористым и жилистым. Он сидел напротив Ваэлина и подозрительно взирал на него исподлобья. На капитане были перчатки тонкой кожи, стиснутые кулаки лежали на столе. Сидели они в старом здании торговой гильдии, в зале, где хранились карты. Они были одни, если не считать Френтиса, охранявшего дверь. Снаружи стремительно наступала ночь. Город вскоре должен был уснуть. Горожане все еще пребывали в блаженном неведении о беде, которая должна была встретить их утром. Если капитан и был недоволен тем, что их с командой выдернули из коек, заставили раздеться и пройти осмотр у помощников сестры Гильмы, а потом явиться сюда, он явно счел за лучшее оставить жалобы при себе.