– Мне это совсем не нравится, – проворчал молодой маг, стараясь сделать вид, что слова Рыси ему совершенно безразличны. – Они не сделали нам ничего плохого. Нельзя карать любого из святых братьев только за то, что мы… э-э-э… не сошлись характерами с преподобным Этлау…
– Эх, все вы, нарнийцы, мастера загадками говорить, – рассердился Сугутор. – По-простому ответить не можешь? Нам, можно сказать, ещё спину друг другу прикрывать придётся.
Как ни странно, эльф выслушал запальчивые слова и вопли Сугутора совершенно спокойно.
Ведьма медленно распустила роскошные каштановые волосы. Тяжёлые пряди упали до самой земли, окутав чародейку, словно плащ, – её собственные волосы, в которые она не вложила ни грана волшебства.
Но тогда… это значит, что они видят во мне врага?
Всё, всё, мешкать больше нельзя!.. Волшебство, куда более мощное, чем то, с каким Фесс надеялся совладать, готово было вот-вот родиться. Перед мысленным взором молодого волшебника пронеслись жуткие картины – пылающие города и деревни, толпы пленников, безжалостно избиваемых странными воинами в шипастых доспехах, очень напоминавших броню воинов Империи Клешней, только лишённую цвета; дым тянулся высоко в небо, растекался там, словно и впрямь натыкаясь на незримый хрустальный купол; и звёзды в ужасе бежали от этих густых и плотных клубов, потому что в отличие от обычного дыма этот имел цвет крови.