Оден с легкостью поднял меня в седло и, подобрав поводья, сам взлетел.
Ладони Крайта скользили над картой, то расходясь, то смыкаясь над каменной грудой холмов, словно бы желая скрыть ее от глаз Виттара. И вновь размыкались, выворачивались, зачерпывая невидимые нити. Дергались пальцы и уголки губ, причем левый полз вверх, а правый опускался. Из носа потянулась струйка крови, а заплывший глаз вдруг прорезался.
И неторопливые, похожие на стальных китов цеппелины, что медленно плыли по небу, открывая новые пути.
Виттар хотел было возразить, но, наткнувшись на взгляд короля, замолчал.
– Коньяк. Другого успокоительного, извини, не имею. Сейчас озноб пройдет, и ты поспишь.
Король растирал ногу резкими движениями, в которых проскальзывала с трудом сдерживаемая ярость.