Виттар исполнил просьбу, которая граничила с приказом.
Так они видят, неспособные признаться самим себе в том, что виноваты в смерти собственных детей. Смотрят друг на друга, пытаясь понять, кто первым уступит королю. Ждут.
Плохо ест. Много плачет. Головку до сих пор не держит. И руки не разгибаются.
Клыки и когти – это проще, честнее. Зарастет. С такой мыслью Виттар заснул.
– Здесь мне нравится куда больше, чем в городе. – Ее рука горяча, и расстаться с этим теплом немыслимо. – В городе слишком много камня.
По логике повествования мне следует вспомнить, что все два месяца меня мучили смутные терзания, порой переходящие в уверенность, что ничего хорошего на балу меня не ждет. Глянув искоса на Одена, который слушал с мрачным любопытством, я про терзания упомянула. И про предчувствия. И про дурные знаки…