Он знал Шарлотту. Сейчас она ждала, чтобы он ее спас. Это было последнее, самое жестокое испытание.
Твердой уверенности у него не было, все же Робин производила впечатление скромницы, но, перед тем как она повесила трубку, до него донеслось: «Вот урод!»
Страйк вспомнил, как Бристоу расписывал, что его мать даже не поняла, кто такой Даффилд; теперь приходилось допустить, что леди Бристоу просто устроила небольшой спектакль, дабы подчеркнуть свое бедственное положение и лишний раз сыграть на сыновних чувствах Джона.
— Нет… Что ты, нет… — Короткий смешок. — У него же волосы крашеные… вблизи типа лиловые… Я его называла «рокер-чернослив».
— Как по-вашему, вы смогли бы узнать тот мужской голос? Который слышали наверху?
— Наверное, он и до этого за вами ухаживал?