— Он пришел с оружием, — задумчиво проговорил Джонас.
— Равно как и посещение отеля «Мальмезон» или Института востоковедения и африканистики, — заметила Робин, — но по этим пунктам у вас нареканий не было.
— А как же иначе? Он был чудеснейшим ребенком. Все так говорили. Самый добрый, самый ласковый — я других таких не знала. Дня не проходит, чтобы я о нем не скорбела.
— Попрошу вас не делать никаких записей, — сказал он. — Факты, которые я собираюсь озвучить, не имеют отношения — во всяком случае, прямого — к смерти Лулы. То есть, — педантично уточнил он, — они не подтверждают никакой версии, кроме самоубийства.
— Рано. Где-то после восьми, перед работой. Примерно без четверти девять, что ли.
В конце концов Страйк нажал незаметную, без маркировки, кнопку звонка, и дверь дистанционно открыли изнутри. Просторный пустой вестибюль встретил его прохладой: там работал кондиционер. Звяканье и щелчок возвестили появление девушки с огненно-красными волосами, одетой с ног до головы в черное и увешанной множеством серебряных побрякушек.