В бархатных сумерках примерно в семидесяти милях от Края, далеко за пределами досягаемости течения, бесцельно дрейфовало суденышко-дау. Его красные паруса, выдающие свободного работорговца, бессильно обвисли. Команда – та, что еще оставалась на борту, – кучковалась на передней палубе, окружив полупостроенный плот.
– Можем поделиться останками цыпленка, – сообщил Хорек. – В обмен на рассказ.
– М-м? – отозвался Двацветок, не сводя глаз со звезд.
– После этого, если груз действительно пропадает, я возмещаю тебе убыток.
– Почему они сработали так ярко? – завывал Двацветок. – О боги, моя голова…