Издали доносится горестное: «Они сожрут всю нашу писсу!»
– Мы в дом сейчас, ближе к закату на ярмарку. Пошли.
А после да – я застыла за креслом изваянием оскорбленной невинности, ожидая чурку белобрысую и этих самых темных.
– Прости, милый, – прошипела я, – но за те три минуты, в которые ты так любезно уложился, испытать что-то, кроме дикого разочарования, не удалось!
Я не шевельнулась, я смотрела на Снегурочку и пыталась понять, о чем вообще речь. А потом… Стужев без майки, я в его майке, вид после кустов растрепанный, а после выяснения отношений раскрасневшийся… Это о чем она подумала?!
– Да, она очень вредная, – подтвердил Князь, едва заметно усмехнувшись, – и если я ее придушу когда-нибудь, то сам. Лично.