«Три медведя» весело бултыхались в двухлитровой бутылке, из кармана торчала пачка сухариков, а, судя по реакции, сам Павлитос уже литрушечку уговорил.
– Но чертовски соблазнительна, – выбился из текста песенки Стужев, вторгаясь в мой личный мир.
Стужевская щека дернулась, взгляд стал нехорошим, желваки ходуном заходили.
Почему-то перед глазами пронесся кадр мультфильма, когда толстенький такой дядька открывает дверь, а там Багз Банни верещит и прикрывается тазиком. Я не верещала и даже одеялом не прикрылась, я разозлилась, и сильно. Потому что одно дело в универе и совсем другое на моей территории.
– Бросай пить, – запирая дверь, посоветовала я, – бросай, без мозгов же останешься.
– Марго, я же ничего не сделал! – разъяренный рык Стужева.