– С выздоровлением, – насмешливо поприветствовал меня Георгий Денисович.
– Мороженку? – недоверчиво спрашиваю, ибо знаю, как Катя готовит.
– А дальше? – Кот задумчиво и как-то даже неодобрительно посмотрел на мой блинчик. – Испужался дед, сломя голову к бабке своей бросился, в дом влетел, да и молвит: «Горе-горькое, бабка, репка наша заколдованная стала! Из землицы ее не вытянуть». Не поверила бабка, пошла за дедкой, схватились они за крепку, тянут-потянут, а она им: «Руки поотрываю, ироды сиволапые!»
– Дед! – прошипел Стужев, уткнувшись лбом мне в плечо. – Давай… позже, а? Ты…
– Ты про метлу? – переспросила я. – Не моя она, так, покататься дали.
Вопрос, заданный будничным тоном – и в то же время таким голосом, что я услышала, как разбиваются девичьи сердца в округе. Но не мое.