Георгий Денисович недовольно взглянул на меня, развернулся и вышел.
– Уже собираюсь, – понимаю, что при одной мысли о малом начинаю улыбаться.
– А что касается контракта – темные, Маргош, свято чтут финансовые обязательства, и это то немногое, что они чтут, следовательно, тебя попытаются выкупить, а не убить.
– Да-да, мне это уже говорили. Правда-правда, вот точно эти слова и про попу и про грудь, и парень был как ты – тоже весь такой красивый, ухоженный, спортзал очень уважающий. И тоже гей, да!
– Ксень, ты обкурилась? – оторопело спросила я.
– Не-а, – задумчиво глядя вдаль, произнес… элемент древнерусского эпоса, – не ко мне… к предкам. – Затем критически осмотрел меня и выдал: – Мама тебя не одобрит.